США понимают, что, поднимая ставки в борьбе с Россией, рискуют нарваться на ядерную катастрофу, но у них нет другой игры и они надеются, что если непоправимое и случится, то дело ограничится европейским континентом. И у них есть для этого основания. Даже самые отъявленные ядерные ястребы, из присутствующих в российском информационном поле, предлагают всего лишь нанести полноценный ядерный удар по Европе, сравняв с землёй её (и размещённые на континенте американские) вооружённые силы, а также уничтожив европейскую экономику.

Сторонники такого подхода справедливо замечают, что единственный демонстрационный удар (одним зарядом по одной цели) не достигнет должного эффекта, но вызовет ответ Запада (не обязательно ядерный, но обязательно мощный), что же касается оценки наших действий остальным миром, то от увеличения количества использованных ядерных боеприпасов она точно не станет хуже, при достижении же должного политического эффекта, мало кто рискнёт критиковать победителя.

Во всём этом удовольствии есть только одно слабое звено, зато столь важное, что напрочь уничтожает всю логику рассуждения. Напомню, сторонники массированного ядерного удара по Европе указывают на то, что полумеры не возымеют действия, бить надо так, чтобы врагу было больно. Это справедливо, но, покрывая Европу ядерными боеприпасами, мы не наносим практически никакого ущерба США. Да, размещённые на континенте американские войска понесут потери, хоть и не обязательно будут уничтожены полностью. Да, США потеряют склады, аэродромы, военную и промышленную мощь союзников.

Но главная идея, делающая эту войну приемлемой для США, заключается в том, что сгореть может всё, но американская территория не должна быть затронута войной. Эта идея никак не опровергается ударом по Европе. Наоборот, Россия лишится части своего стратегического потенциала, который придётся восстанавливать в условиях конфронтации с США, имеющими возможность, с целью дальнейшего уменьшения российского ядерного потенциала, в любой момент, который они сочтут подходящим, нанести удар по территории России, хоть ядерным оружием, хоть обычным высокоточным.

Ядерные ястребы почему-то думают, что Европу можно вывести из игры одними только тактическими ядерными боезарядами, даже не понимая, что тактическое ядерное оружие — оружие поля боя, его разрушительная сила недостаточна для того, чтобы одним ударом отправить в нокаут целый континент. Более того, даже при СССР, нацеленные на Францию, Германию, Великобританию и т. д. ракеты средней дальности входили в состав РВСН и по мощности и количеству своих боеголовок были вполне сопоставимы с межконтинентальными, входя в состав стратегических ядерных сил.

То есть, нокаутирующий удар по Европе возможен только в рамках полноценного стратегического ядерного нападения. Но планирование хоть превентивного, хоть ответно-встречного стратегического ядерного удара не имеет смысла, если не распространяется на территорию США. Тогда получается, что во всём мире ядерная война, а США «в домике». Если же наносить превентивный удар и по территории США также, то рассыпается вся идея массированного запугивания, когда судьба Европы должна оставить США на последнем рубеже и заставить их перейти к поиску мира.

То есть, как ни хотят наши ястребы поиграть в ядерный шантаж, получается так же плохо, как у американцев в 80-е годы прошлого века, когда они разрабатывали теорию ограниченной ядерной войны. Все их прекрасные идеи разбивались об один вопрос: «Кто вам сказал, что ответ СССР также будет ограниченным?» На этот вопрос не было ответа тогда, нет его и сейчас.

Наиболее эффективным ядерное нападение может быть только если оно полномасштабное. Пока противник решает что это — ошибка компьютера или война, пока принимает решение, пока проходит команда на ответный удар, часть ракет уже может достичь цели, ослабляя возможный ответ. Чем больше боевых блоков достигнет цели, тем меньше у врага шансов сохранить способность к осмысленному сопротивлению. Минимизация же ответного удара по своей территории даёт шанс на приемлемый уровень собственных потерь.

Американцы, долго игравшие в ограниченную ядерную войну и обезоруживающий удар по ядерным силам противника обычными средствами, после десятилетий мучительных раздумий пришли к однозначному выводу: ограниченная ядерная война может вестись только против неядерного противника или противника, не обладающего достаточными по количеству и/или по дальности средствами доставки. В столкновении с ядерной сверхдержавой необходимо планировать первый неожиданный удар, который должен не только нанести противнику максимальный ущерб, но и минимизировать возможность его ответа, что в совокупности с развёрнутыми системами ПРО должно обеспечить приемлемый уровень потерь, а значит и победу в ядерной войне.

Ничего лучше пока никто не придумал. Поэтому и свою стратегию противостояния с Россией США строят, исходя из того, что обычная война с явно более слабым противником, кто бы его ни поддерживал, не несёт для России достаточного уровня опасности, чтобы рисковать обменом стратегическими ядерными ударами. Следовательно, надо лишь добиться того, чтобы начатая против России война на Украине не смогла затухнуть с разгромом Украины. Для этого нужны новые государства-жертвы.

Столкнувшись с тем, что никто из восточноевропейцев не хочет повторять путь Украины без железных гарантий, что США будут воевать на их стороне, а не только помогать оружием и добрым советом, Вашингтон пытается раскрутить войну при помощи более покладистых постсоветских режимов. Неделя за неделей наращивается конфликтный потенциал в Молдавии, которую пытаются бросить в гражданскую войну с Гагаузией и Приднестровьем, в надежде, что вмешается Румыния и начнётся война с Россией (которая поддержит своих) полноценного члена НАТО и ЕС, что позволит США постепенно втянуть в той или иной форме в конфликт ещё несколько европейских государств, заставив других членов НАТО гораздо активнее помогать воюющим оружием и деньгами.

Но у Румынии есть хорошая традиция — она никогда не оправдывает надежд, которые на неё возлагают союзники. На войну она приходит не тогда, а часто и не туда, когда и где её ждут. В принципе же предпочитает выжидать, чтобы присоединиться к победителю. Бухарест не будет в восторге от перспективы вновь увидеть российский город Кишинёв, но это не значит, что он сразу бросится воевать за Молдавию. В отличие от многих румыны умеют трезво оценивать ситуацию, потому до сих пор Румыния и существует. В конце концов можно попытаться получить компенсацию на Западной Украине.

Поляки тоже не хотели бы оказаться один на один с Россией. Но со времён Второй мировой войны все знают, что польский гонор как правило выигрывает у польского прагматизма. То есть поляков можно поставить в ситуацию, когда они, как в 1939 году, понимая, что действуют вопреки своим интересам и долговременным целям своей внешней политики, всё же ринутся в военный омут головой.

Если раздражителем для румын должны служить молдаване, то для поляков прибалты. Польша очень тяжело переживает перспективу вскоре увидеть вместо польско-украинской границы польско-российскую. Но у неё есть надежда на частичную компенсацию за счёт Галиции, а также на продолжение консолидированного давления Запада на Россию. Если же возникнет угроза восстановления западной границы СССР, от Балтики до Чёрного моря, то Румыния благоразумно запишется в друзья России, а Польша с вероятностью 99% будет против России воевать.

Поэтому американцы сейчас активно поощряют прибалтов к любым агрессивным действиям, ведущим к прямому столкновению их армий с ВС РФ. Последние заявления о намерении отправить прибалтийские армии (менее сорока тысяч все вместе, в случае мобилизации могут быть развёрнуты до численности в сто тысяч или в сто пятьдесят тысяч, вместе с парамилитарными формированиями) прозвучали из трёх лимитрофных столиц в унисон. Но что важно, особо воинственным заявлением отметились эстонцы, которые раньше старались в этом вопросе не слишком активничать: они ближе всего к России, у них лучше всех прибалтов с экономикой и уровнем жизни (есть что терять), в отличие от литовцев и латышей, которые в составе Речи Посполитой некоторое время находились вместе с Украиной (литовцы даже когда-то, до XVI века, ею владели), эстонцев с Украиной исторически ничего не связывает. Они — родственники финнов.

Тем не менее именно из Эстонии прозвучал пассаж о том, что Россия может выйти «на нашу с Польшей границу с Украиной». Посмотрите на карту, Эстония не то, что с Украиной, она и с Белоруссией-то не граничит. То есть, речь идёт о том, что выход России на польско-украинскую границу Эстония рассматривает как угрозу собственным границам и намерена препятствовать этому военной силой. Остальные прибалты тоже.

При этом, какой бы контингент прибалты ни отправили на Украину — это будут войска НАТО. Как только они начнут нести потери, прибалты поднимут вой о необходимости их защитить (прикрыть) силами блока. США их негласно поддержат и в Польшу и Прибалтику отправятся новые НАТОвские дивизии и бригады, в дополнение к уже развёрнутым. Всё это должно оказать благотворное влияние на Польшу, которая в любом случае не может бросить прибалтов, предоставив их собственной судьбе. Увидев, как коллективный Запад проводит передовое развёртывание для защиты прибалтов, поляки должны преисполниться гордости и мужества и решиться таки на войну с Россией на Украине, за сохранение, хотя бы частичное, украинского буфера.

А если не решатся сразу, то США могут поднять прибалтов на новые «подвиги». Гибель Прибалтики американцев не волнует. Это для поляков защита Прибалтики принципиальна, так как следующей «жертвой» они видят себя — если не поднять Европу на защиту Прибалтики, то потом она и на защиту Польши не поднимется. Это стандартное рассуждение — общее место для восточноевропейской политической аналитики.

Американцы же пытаются разменять Прибалтику на европейскую войну против России (разумеется без применения ядерного оружия). И шансов у них здесь куда больше, чем в Молдавии — прибалты сами хотят. Не народы — элиты. Так то и украинцы воевать не хотели (даже Зеленский до лета 2019 года был против войны), а воюют (Зеленский даже прекращать не хочет — всегда бы воевал, так понравилось).

Нельзя победить, не занимая территорию противника, но, занимая территорию Прибалтики, мы займём территорию НАТО и ЕС, что даст американцам возможность формировать «общеевропейское единство» вокруг необходимости «безусловного и безоговорочного» освобождения территории членов ЕС. Повод для конфронтации и вялотекущей войны надолго.